Mozart and Salieri (1830) Pouchkine, Scene 1, III

24 I started to compose, but still in silence, Still secretly, not dreaming yet of glory. Quite often, having sat in my mute cell For two, three days - both sleep and food forgotten, The thrill and tears of inspiration savored - I burned my work, and frigidly observed 30 How my ideas, the sounds I had begotten, Took flame and disappeared with the light smoke.   24 Я стал творить; но в тишине, но в тайне, Не смея помышлять еще о славе. Нередко, просидев в безмолвной келье Два, три дня, позабыв и сон и пищу, Вкусив восторг и слезы вдохновенья, Я жег мой труд и холодно смотрел, 30 Как мысль моя и звуки, мной рожденны, Пылая, с легким дымом исчезали.

- II -